Личность Юрия Нагибина в некотором роде феноменальная в истории советской литературы. В течение полувека менялись правители, цензура то ослабевала, то снова перекрывала воздух прозаикам и поэтам.

При этом Нагибин никогда не писал «в стол», умел подстраиваться под новые литературные веяния, сочинял произведения, которые останутся в памяти читателей как образцы классической прозы.

Нагибин был талантливейшим писателем, журналистом и сценаристом, но ему дорого пришлось заплатить за тёплое место под солнцем. Ни один успешный советский писатель не писал до конца то, что думает. Нагибин – не исключение. В 60-е по Москве ходили слухи о несметных богатствах писателя. Книги Нагибина печатали, по его сценариям снимали фильмы. Но писательской удовлетворённости не было. Единственной отдушиной для Нагибина стал его «Дневник», который впоследствии оказался самым лучшим и самым откровенным произведением писателя.

Нагибин очень ответственно относился к писательскому творчеству, он до конца продумывал свои рассказы и фиксировал их в планах, прежде чем написать. Затем они претерпевали лишь стилистическую правку. По содержанию рассказы Нагибина очень разнообразны, хотя преобладают у него темы войны, природы, любви; он показывал людей всех слоёв общества, занятий и возрастов. Объединяет все его произведения то, что центральное место в них занимают человеческие отношения, вера в доброе в человеке, удачные психологические мотивировки и безупречность писателя в вопросах совести, чести, долга.

Жизнь и судьба
Юрий Нагибин был сыном русского дворянина, расстрелянного в 1920-ом году в Курской губернии. Причем, сам писатель утверждал, что отца расстреляли белые "за сочувствие мужикам".

Юрий родился в Москве 3 апреля 1920 года, то есть, в год расстрела своего отца. Мама Нагибина, Ксения Алексеевна, на тот момент уже жила с другим мужчиной - Марком Яковлевичем Левенталем.

Марк Яковлевич был человеком исключительно интеллигентным, образованным и порядочным. Он принял мальчика как своего собственного сына. Впоследствии Нагибин писал, что Левенталю "я обязан намного больше, чем случайно зачавшему меня "другу русских мужиков".

Левенталь дал мальчику свое отчество. Родители договорились, что никому не скажут о настоящем, дворянском происхождении Юры.

Несмотря на доброе отношение Левенталя к ее сыну, Ксения Алексеевна вскоре разлюбила Марка Яковлевича. Обладая весьма приятной внешностью, мать Нагибина пользовалась огромным успехом среди мужчин и не отказывала себе в новых романах. Вот как о Ксении Алексеевне вспоминала ее знакомая Вера Прохорова:

"Я хорошо знала его мать. Ксения Алексеевна красавица была невероятная — тонкие черты лица, золотые волосы. Она была жёстким человеком, довольно острым на язык. Юрку обожала. Хотя когда я спросила её, хотела ли она ребенка, Ксения Алексеевна ответила: «Вы с ума сошли, Вера, я со всех шкафов прыгала, чтобы случился выкидыш. Но сын всё равно родился. Лишь когда мне его принесли покормить, я почувствовала к нему нежность".
В 1928 году Ксения Алексеевна сообщила Марку Яковлевичу, что разлюбила его и тут же вышла замуж за писателя Якова Рыкачёва. Именно Рыкачёв прочел первые литературные опыты Юрия, полностью одобрил увлечение мальчика и поддержал его.

В 1938 году Юрий окончил московскую школу и поступил в Первый медицинский институт. Учеба на медика не понравилась Нагибину, и он добился перевода на сценарный факультет ВГИКа. Окончить институт Юрию помешала война.

Военный переводчик
Еще до войны, в 1940-ом году, 20-летний Нагибин опубликовал в одном из толстых журналов своей дебютный рассказ. Благодаря связям Якова Рыкачёва в литературном мире, рассказ прочитали Ю. Олеша и В. Катаев, написавшие положительные отзывы. В том же году Юрий Нагибин был принят в Союз писателей - для вчерашнего дебютанта невероятное достижение.

В 1941 году Нагибина призвали в армию. Служил Юрий сначала на Волховском, а затем на Воронежском фронтах в отделе политуправления.

Прекрасно образованный, владевший иностранными языками Нагибин занимался расшифровкой немецких документов, выпускал пропагандистские листовки с воззваниями к гитлеровским солдатам, вел антивоенную радиопередачу.

В ходе одного из обстрелов Нагибин получил тяжелую контузию. Вылечившись в госпитале, снова вернулся на фронт, на этот раз в качестве специального корреспондента газеты "Труд".

"Советский плейбой"
Еще до войны, в 1940-ом году, Юрий Нагибин впервые женился. Его избранницей стала Мария Асмус, дочь известного советского философа, профессора Литературного института Валентина Асмуса. Брак получился коротким. Вот как об этом периоде своей жизни написал сам Нагибин:

Любил Машу Асмус, она стала моей первой женой. Чтобы не потерять её, второпях расписался с ней и ушёл на фронт. Не помогло. Когда вернулся с фронта, Маша была уже с другим. Маша была дочерью известного философа, писателя. Через неё я познакомился с Нейгаузом, Рихтером...
Впрочем, и сам Нагибин на фронте не был один. У симпатичного молодого человека были фронтовые романы.

В 1943 году Нагибин женился на Валентине Лихачевой, дочери директора автозавода им. Сталина. Этот брак продлился до 1948 года.

После развода с Лихачевой, Нагибин начал ухаживать за Еленой Черноусовой, племянницей известного актера Петра Старковского. Однако, и этот брак не был счастливым. Нагибин изменял Елене с юной гимнасткой, актрисой цирка Адой Паратовой. Будучи женатым на Черноусовой, Юрий в компаниях называл Аду своей женой.

Однако, самым известным любовным романом Юрия Нагибина стали отношения со знаменитой поэтессой Беллой Ахмадуллиной. Беллу Нагибин "отбил" в 1960 году у ее тогдашнего мужа Евгения Евтушенко. Нагибин и Ахмадуллина прожили в браке восемь лет, и этот период времени включил и искреннюю любовь, и не менее искреннюю ненависть. Белла то уходила от мужа, то снова возвращалась, то обзывала его "скучным", "советским", "бездарным", то объявляла единственным гением планеты.

Закончилось все в 1968 году, оставив в душе Нагибина незаживающую рану:

А Геллы нет, и не будет никогда, и не должно быть, ибо та Гелла давно исчезла, а эта, нынешняя, мне не нужна, враждебна, губительна. Но тонкая, детская шея, деликатная линия подбородка и бедное маленькое ухо с родинкой – как быть со всем этим? И голос незабываемый, и счастье совершенной речи, быть может, последней в нашем повальном безголосьи – как быть со всем этим?
В своих дневниках Нагибин жалуется на алкоголизм Ахмадуллиной, на ее несдержанность в самых разнообразных связях. Ахмадуллина же говорила, что Юрий Маркович был одержим ею и на определённом этапе стал досаждать своей любовью.

Пятой - и, на этот раз, последней, женой Нагибина стала переводчица Алла Григорьева из Ленинграда. На Алле Юрий Маркович женился в 1968 году, и прожил с нею вплоть до своей смерти.

Из-за многочисленных романов в писательской среде Нагибина называли "советским плейбоем". Многие "труженики пера" отчаянно завидовали успеху коллеги. А успех был большой и во всех направлениях - в литературе, в журналистике, в сценарном деле и, конечно, у женщин, причем женщин, что называется, статусных. Кроме того, в отличие от многих своих собратьев по литературному делу, Нагибин умел зарабатывать деньги.

"Халтура заменила для меня водку"
Чуть ли не всю жизнь Юрий Нагибин находился в плену большого противоречия: он отлично устроился в советской литературе, писал то, что требовала "повестка", хорошо зарабатывал, но, при этом, мечтал написать что-то большое, свободное, для вечности.

«Я мог зарабатывать только пером. И на мне было ещё три человека. Берут — хорошо, дают деньги. Я приезжаю домой — там радовались».
Для Нагибина литература делилась на настоящее искусство и "халтуру". И писателя тяготило, что большую часть времени он был вынужден заниматься "халтурой". Он сравнивал такую работу с пьянством.

«Халтура заменила для меня водку. Она почти столь же успешно хотя и с большим вредом позволяет отделаться от себя. Если бы родные это поняли, они должны были бы повести такую же самоотверженную борьбу с моим пребыванием за письменным столом, как прежде с моим пребыванием за бутылкой. Ведь и то, и другое — разрушение личности. Только халтура — более убийственное».
В практическом смысле халтура - это сочинение статей, очерков, сценариев и книг, восхваляющих социалистический строй. И Нагибин занимался этой литературной "подёнщиной" больше, чем большинство советских писателей.

Близкий друг Нагибина, Андрей Кончаловский, считал Юрия Марковича талантливейшим писателем и сценаристом, которому пришлось заплатить частью своего таланта за комфортное место в советской литературе.

Живую жизнь, которую, по выражению классика русского литературоведения Викентия Вересаева, должен переносить на страницы писатель, Нагибин переносил в личный дневник. И именно дневник стал самым живым, самым откровенным и самым популярным произведением Юрия Марковича.

"В этой стране я не хочу иметь детей"
Юрий Нагибин имел все, о чем только мог мечтать советский человек. У него была большая квартира в Москве, отличная дача в Переделкино, машина, деньги, возможность путешествовать. Но Нагибин мечтал о западном образе жизни.

Поразительно, но писатель, который всячески восхвалял советский строй, олицетворял консервативность Союза писателей, в душе был чуть ли не диссидентом.

После вторжения советских войск в Чехословакию Юрий Маркович сказал своей супруге Алле: "В этой стране я не хочу иметь детей".

Тем не менее, Нагибин продолжал работать на ниве советской литературы. Писал рассказы, небольшие повести, киносценарии. Преподавал на Высших сценарных курсах.

В 1963 году у Нагибина возникли цензурные проблемы со сценарием фильма "Председатель". Юрий Маркович был настолько потрясен и разочарован, что у него произошел инсульт.

Во времена Перестройки Нагибин начал читать лекции в американских университетах. Эта преподавательская работа была известной лазейкой на Запад для советской интеллигенции. В 1987 году Нагибин с женой перебрался в Италию, где жил, время от времени приезжая в Россию.

Скончался писатель в 1994 году в возрасте 74 лет.