Подвиг группы Девятаева: как советский летчик сбежал из плена, угнав самолет с секретной немецкой базы

80 лет назад лётчик Михаил Девятаев и ещё 9 узников концентрационного лагеря на острове Узедом угнали редкую модификацию самолёта Heinkel He-111.

«8 февраля 1945 года примерно в 14 часов я заметил, что с северо-запада летит немецкий двухмоторный самолёт, затем он стал резко снижаться и сел на поле между двумя высотами. При этом от толчка шасси подломилось, и самолёт пополз на "брюхе" по земле...»

Так капитан Мазит Курманов, вызванный в отдел контрразведки Смерш в качестве свидетеля, начал свой рассказ о событии, которое пока ещё не выглядит примечательным. Но следующие слова Курманова кардинально меняют всё: «Лётчик самолёта (русский) объявил, что он ранее служил в авиации вместе с Покрышкиным, а сейчас бежал из немецкого плена на самолёте...»

Летчик Михаил Девятаев с товарищами угнали немецкий бомбардировщик и, пролетев на нем 300 километров сквозь линию фронта, добрались до своих.

8 февраля 1945 года из немецкого концлагеря особого режима на острове Узедом сбежали 10 заключенных. Тут, на полигоне Пенемюнде, нацисты испытывали супер-оружие, которое должно было, как обещал Гитлер, переломить ход войны. Это ракеты ФАУ-2. А узников концлагеря держали как чернорабочих при ракетных шахтах и аэродроме. И никак не ждали от изможденных пленников такой дерзости - они угнали немецкий бомбардировщик и, пролетев на нем 300 километров сквозь линию фронта, добрались до своих. Их вел советский офицер Михаил Девятаев.

РАКЕТНЫЙ ОСТРОВ

- Неужели немцы на острове так слабо охраняли свои самолеты?

- В феврале 1945-го большинство хорошо подготовленных военных Вермахта и СС были на фронте. Конечно, ракетный полигон был важнейшим объектом Рейха. Но личный состав в оцеплении аэродрома не был элитой.

- Почему немцы сразу, еще на взлетке, не стреляли по бомбардировщику?

- Для этого охране надо было понять, что самолет угнали. Как они могли сразу вычислить, что в кабине не немецкие летчики, а советские заключенные?

- Что за самолет выбрал Девятаев для угона?

- «Хейнкель-111 Н-22». Командир - обер-лейтенант Карл-Хайнц Грауденц. Этот двухмоторный бомбардировщик для испытаний «Фау-2» фиксировал, как проходили пуски. Там полно было сложной аппаратуры. Она следила, как ракеты вели себя в воздухе после пуска.

СМЫШЛЕНЫЙ ИСТРЕБИТЕЛЬ

- Как Девятаев с ним справился?

- Да, Девятаев был летчиком-истребителем, в начале войны летал И-16 и на Як-1. Сбит был летом 1944-го на американской ленд-лизовской «Аэрокобре». Он не летал на бомбардировщиках, тем более — немецких. И не знал их точный порядок запуска двигателей, тонкости управления закрылками.

Но в плену он кое-что выучил по-немецки. А работая на аэродроме, мог заглянуть в кабину. Понять, где какой тумблер был в состоянии - речь ведь не о ведении воздушного боя, ему нужно было только взлететь. В то время все-таки самолеты не были настолько сложными, как сейчас. Принцип управления у большинства машин был схож.

- Как пленные подгадали со временем побега?

- По-немецки строго, в 12.00, пилоты уходили на обед. Один из наших пленных штырем вырубил охранника, добежали до ангара. Девятаев этой железкой пробил дверь кабины, открыл запор фюзеляжа.

- А ключ зажигания?

- Немецкий летчик его оставил в кабине!

- Это была беспечность пилота или наше везение?

- На остров тогда уже регулярно совершала налеты и наша авиация, и союзники. Как только поступала информация о налете, немецкие истребители поднимались на перехват, а бомбардировщики взлетали и уходили в море, чтоб их не уничтожили стоящими на аэродроме как легкую цель. Потому и ключ в замке.

- Но Девятаев мотор сходу не запустил?

- Аккумуляторы этого «Хейнкеля» стояли на зарядке. Наш летчик это быстро сообразил — и тяжеленные аккумуляторы его «экипаж» подкатил на тележке, поднял наверх, Девятаев их подключил.

- Смог взлететь сразу?

- Тоже нет. Триммер руля был в положение «на посадку». «Хейнкель» доехал до конца взлетки и развернулся. Надо было срочно отжать штурвал.

- Девятаев этого сделать не мог?

- На большинстве самолетов тогда, чтобы отжать штурвал, надо было вытянуть трос — это большое физическое усилие. А узники были, конечно, истощены. Потому другим участникам побега пришлось Девятаеву помогать.

НЕМЦЫ НЕ СБИЛИ

- Была погоня?

- Да, за угонщиками в небо отправили обер-лейтенанта Гюнтера Хоба. Кавалер двух Железных крестов.

- Он знал курс Девятаева?

- Нет, что и спасло! Хоб не знал, пойдут ли русские на север, в Швецию или на восток - и не нашел бомбардировщик. Плюс мастерство Девятаева — он на малой высоте уходил. Немцы быстро потеряли его из виду.

- И Девятаев на всем пути больше не встретил нацистских самолетов?

- Угнанный «Хейнкель» обнаружил немецкий полковник Вальтер Даль. Но он возвращался с задания на «Фоккер-Вульфе» с пустыми пушками и почти без топлива.

- На таран не пошел?

- В отличие от наших у немцев такого понятия не было.

- А Красная армия как встретила летящий прямо на ее позиции немецкий «Хейнкель»? Там же не знали, что в самолете свои?

- Девятаев потом насчитал с десяток пробоин от наших зениток. Несколько у кабины пилота, остальные в хвостовой части. Он сел на брюхо у польской деревни.

- Не развалился?

- Несущие плоскости надломились. Правый мотор отвалился, левый был поврежден. Удивительно, что аппаратура измерительная внутри мало пострадала.

- Почему с пробоинами и при такой посадке не загорелся?

- Баки, похоже, еще на взлете были не полные, плюс пока летел остатки топлива выработал.

СПРАВКА

Устроившие «Побег из Ада» (так называлась книга Девятаева, изданная уже 1968 году) не сразу стали героями. Все бывшие военнопленные проходили тогда через проверку СМЕРШа. В итоге из 10 «девятаевцев» шестерых рядовых в марте 1945-го отправили в стрелковые роты - и большинство погибло при форсировании Одера. А сам Девятаев с тремя бывшими офицерами оказались… в лагере Закссенхаузен, где он уже был в плену и который после освобождения от немцев на время стал спецлагерем №7 НКВД. Там летчика-героя проверяли полгода, и лишь после вмешательства знаменитого конструктора ракет Сергея Королева, Девятаев был отправлен в Псковскую область младшим лейтенантом-артиллеристом.

О подвиге группы Девятаева мы знаем — всё-таки Михаил Петрович дожил до 2002 года, написал две книги, о нём сняли более 30 документальных фильмов, а в 2021-м на экраны вышел блокбастер «Девятаев». Но всё это знание сосредоточено на обстоятельствах побега. А вот знание о том, что было потом, слишком напоминает тот самый блокбастер, где кадр допроса Девятаева в 1945 году сменяется на год 1957-й — сотрудники госбезопасности приглашают бывшего лётчика в автомобиль. Голос за кадром поясняет, что в течение этих 12 лет Девятаева таскали на допросы, но сейчас его ждут Москва и правительственная награда. В самом финале показывают взлёт ракеты — дескать, благодаря уникальности самолёта, на котором был совершён побег, стало возможным создание первого спутника Земли.

Между тем то, что реально происходило в те годы, даёт возможность проиллюстрировать сложнейшую проблему — адаптация участников войны к мирной жизни. Проблема была серьёзной — стоит вспомнить хотя бы историю Сергея Левченко, однополчанина Володи Шарапова из фильма «Место встречи изменить нельзя». Он ведь сознаётся, что «с гнидами этими кантуется» лишь потому, что ему не поверила некая «крыса тыловая», направившая его в штрафную роту, откуда он умудрился бежать, а потом скатился в криминал.

Михаил Петрович Девятаев.

Михаил Девятаев был в полушаге от подобного сценария. Конечно, всё было не так жёстко, как в случае с Левченко. Но схема похожая. С марта по ноябрь 1945-го — фильтрация. Далее — демобилизация с восстановлением воинского звания и наград...

И пометка «был в плену», что серьёзно затрудняло трудоустройство и привело к тому, о чём Девятаев рассказывал так: «Бабы в сёлах скупали масло, потом на поезд и в Москву. Я в форме, бабы не боятся. Пока продают, я туда-сюда хожу, посматриваю... Потом на какой-то швейной фабрике в Подмосковье бабы брали белые нитки, краску. Нитку красили и пучками продавали. Это выгодно очень было... У кого-то купили целый мешок ниток, ворованные, наверное, были...» По сути, Девятаеву какое-то время пришлось «крышевать» мелкую спекуляцию и даже ненароком скупать краденое. Другое дело, что окончательно в «полутень» Девятаев не ушёл, продолжая добиваться законной работы. И добился. С 1946-го — дежурный по вокзалу в речном порту Казани. В 1949 году — помощник капитана баркаса «Огонёк». 1952-й — уже капитан этого баркаса. Весну 1955-го он встретил капитаном рейдового теплохода — буксира-толкача № 2034. Не сказать, что карьера выдающаяся. Но и совсем уж бесперспективной её назвать нельзя. Какой-никакой рост есть, да и работа по специальности — по своим профессиональным корням Девятаев как раз речник.

Михаил Девятаев с женой Фаиной. Фото: Государственный музей ИЗО РТ

Победить обидное недоверие

С мёртвой точки всё сдвинулось 5 апреля 1956-го. Тогда Вячеслав Молотов и Георгий Жуков выступили с инициативой по созданию Советского комитета ветеранов войны. А 19 апреля Жуков пошёл дальше, предложив в своей записке, адресованной ЦК КПСС, разработать проект постановления о бывших военнопленных, где упоминал о необходимости представить тех, кто бежал из плена, к наградам. 29 июня постановление приняли.

Но никакое постановление не сработает само по себе. Тут нужны неравнодушные люди, которые возьмутся за дело. И такие нашлись. Уже 23 июля в эфир выйдет радиопередача писателя-фронтовика Сергея Смирнова «В поисках героев Брестской крепости», где будет открыто сказано: «Люди, прошедшие через гитлеровский плен, встречали обидное недоверие к себе, а порой испытывали и прямые несправедливости». А в самом конце года в газете «Правда» появится первая часть рассказа Михаила Шолохова «Судьба человека», где описаны мытарства бывшего военнопленного.

Бывшие узники немецкого концлагеря Заксенхаузен Михаил Девятаев, Марк Тилевич и генерал Иван Щитов-Изотов (слева направо) на территории лагеря в Германии.

Но и этого тоже было бы мало, если бы не ещё один неравнодушный человек, который взялся за историю уже конкретно Девятаева. Ян Винецкий, сам в прошлом лётчик, а в 1956-м — журналист газеты «Советская Татария». Именно он разыскал странного не то артиллериста, не то лётчика, который, по мнению работников военкомата, рассказывает какие-то завиральные истории...

После разговора с Девятаевым, который длился целую ночь, Винецкий понял, что ничего завирального в его истории нет. Очерк «Мужество» был готов, но его публикацию всё равно пришлось продавливать — тут оказал помощь другой неравнодушный человек, Булат Гизатуллин, собкор «Литературной газеты» и будущий министр культуры Татарской АССР. 23 марта 1957 года очерк о Девятаеве вышел в «Литературной газете». А уже 15 августа Михаил Петрович был удостоен звания Героя Советского Союза.

Открытие памятника Михаилу Девятаеву в Торбеево, 2021 г.

О роли Королёва

Какую роль играл в этом Сергей Королёв, доподлинно неизвестно. Да, лётчик бежал с острова Узедом, что был частью германского ракетного центра Пенемюнде. Да, встреча Девятаева с Королёвым осенью 1945-го была — это подтверждается мемуарами дочери конструктора. Однако именно с марта по август 1957 года слово Королёва весило немного — три первых пуска ракеты Р-7 оказались неудачными, и вся программа висела на волоске. Удачный пуск состоялся 21 августа — к тому моменту Девятаев уже неделю носил Золотую Звезду... Да и не это важно, если честно. Подвиг Девятаева не в том, какие сведения он мог случайно добыть, а в том, что он совершил почти невозможное, — раз. В том, что он потом не разуверился и не принялся мстить, — два.

ЗАНОВО РОЖДЕННЫЙ

«Сгорел» в лагере смерти

По документам немецкого лагеря смерти Закссенхаузен, Михаил Девятаев погиб еще 5 декабря 1944 года. Туда его сослали «на утилизацию» после неудавшегося побега из концлагеря в Лодзи… Спасительную для узника-летчика «путаницу» внес лагерный парикмахер. Он в бараке санобработки забрал у настоящего старшего лейтенанта Девятаева его бирку «смертника». И выдал ему бирку «штрафника» №104533 только что забитого охранниками учителя из Киева Степана Григорьевича Никитенко. Который под именем «Михаил Девятаев» и был вскоре сожжен. А штрафник «Никитенко» отправлен на работы на остров, где делали ракеты…

ТОЛЬКО ФАКТЫ

- Первый фашистский «Юнкерс» Девятаев сбил на своем фанерном «Ишачке» (как прозвали легкий ястребок И-16) 24 июня 1941 года над Минском.

- Впервые сам был сбит 26 июня в Белоруссии, потом 21-го сентября 1941-го под Тулой, в третий раз — 13 июля 1944-го под Львовом.

- После тяжелого ранения в ногу два года воевал в санитарной авиации, эвакуировав 140 раненых бойцов и офицеров, из них 6 генералов.

- В истребительную авиацию возвращен с подачи Покрышкина, сбил 9 самолетов врага.

- К званию Героя Советского Союза был представлен 15 августа 1957 г по инициативе Сергея Королева.

- В 2022 году за 5 месяцев до своей смерти 85-летний Девятаев в Пенемюнде на съемках документального фильма встретился с летчиком Хобом, который не догнал его в феврале 1945-го.